фото показано с : coinspot.io

Доцент департамента экономической теории Финансового университета при правительстве РФ Олег Абелев считает, что экономические санкции Запада могут привести к появлению нефтегазового крипторубля. Приводим его суждения.

Не так давно бывший министр энергетики Игорь Юсуфов заявил о том, что необходимо создать национальную криптовалюту, которая будет обеспечена природными запасами России и которая могла бы быть предложена для расчётов за энергоносители между Россией и определённым кругом стран.

С точки зрения технологической Россия до введения в свои расчёты за нефть и газ криптовалюты пока не дозрела, а вот с точки зрения экономической этот тезис не лишен оснований.

Пока мы упираемся в то, что цифровые финансовые активы в России находятся вне закона. Но рано или поздно всё же предстоит наличие таких активов признать и законодательство, регулирующее жизнь криптовалюты, принять.

Напомню, что первый вариант законопроекта, регулирующего вопросы статуса криптовалюты в России, написан уже давно. И Минэкономразвития сформировало поправки в этот проект ещё в конце 2017 года. Более того, были надежды, что нормы обращения криптовалют будут приняты уже к лету 2018 года.

Если мы хотим отказаться от расчётов за энергоносители в долларе и перейти на нефтяные криптовалюты, нам в любом случае надо будет обращение этой денежной единицы в России вводить в правовое поле, а для этого надо принять закон. Сразу после высказывания Юсуфова о необходимости создания криптовалюты посыпались реплики депутатов Госдумы о том, что закон почти готов и в ближайшее время может быть принят. Не знаю, насколько сейчас этому можно верить, но ясно одно: без решения правового вопроса об экономической составляющей перехода на расчёты за нефть и газ о криптовалюте думать рано.

Надо будет создавать инфраструктуру для реализации этого закона. В промышленном масштабе токены нельзя майнить в обычной квартире. Техническая сторона вопроса и готовность нашей страны к «производству» криптовалюты меня беспокоит даже больше, чем сторона экономическая. Какие возникают издержки при расчётах между любыми валютами? Это колебания курса, комиссия при обмене одной валюты на другую, санкции и ограничения на трансграничные операции. Применение криптовалюты позволяет совершать расчёты без всяких ограничений. И вопрос перевода денег из одной страны в другую решается очень просто, а кроме того, нет ещё и лимита на такой перевод.

Есть и другая сторона проблемы. Речь идёт не просто о создании крипторубля, а о формировании расчётной единицы, обеспеченной ресурсами. Рубль или доллар – это не цель, это просто средства расчёта за товары и услуги.

Далее, надо решить, какой актив мы берём за базу, к чему мы будем привязывать нашу криптоединицу. Есть два варианта. Первый – это условная тонна топлива, а второй – это объём выброса в атмосферу углекислого газа. Есть разные мнения о том, что должно послужить базой расчётов, но пока энергетики по более привычной схеме склоняются к привязке к тонне условного топлива.

Важным моментом является прозрачность расчётов и истинность информации, которую обеспечивает блокчейн. Ведь при работе на распределённом реестре информация хранится не на одном компьютере, а сразу на многих. И эту информацию нельзя незаметно для других лиц исказить или подменить. Поэтому в России тоже надо будет создать инфраструктуру блокчейна, а это довольно затратно. Но сделать это надо во имя надежности хранимой на этих компьютерах информации. В том случае, если к одному или нескольким компьютерам применяется попытка хакерского взлома, это не приводит к искажению информации в сети блокчейна. Кроме надёжности хранения информации, блокчейн позволяет прослеживать движение от поставщика к покупателю любого барреля нефти или кубометра газа.

У любой сделки есть две стороны: продавец и покупатель. И признать новую валюту должны обе стороны сделки. Именно из-за этого и не была реализована идея внедрения криптовалюты El Petro в Венесуэле. Президент Венесуэлы Николас Мадуро заявил, что страна будет рассчитываться за нефть с помощью El Petro, но до сих пор контрагентов, желающих рассчитываться с Венесуэлой в этой денежной единице, так и не нашлось. Но, в отличие от Венесуэлы, рынок сбыта российских энергоресурсов намного шире, это не одна страна и не две.

Кроме того, рынок газа имеет свою специфику в области ценообразования. Он скорее договорной, а не биржевой. Биржевая цена на газ не сильно влияет на цену долгосрочных контрактов. То есть цена на газ в рамках долгосрочных контрактов пересматривается, но не ежедневно. Поэтому в этих поставках даже проще будет отказаться от привычных нам валют и перейти на расчёты в других единицах.

Уже в первый вариант закона о статусе криптовалют было внесено очень много правок, и вполне может получиться, что в итоге это будет совсем не тот закон, первый вариант которого был в конце 2017 года опубликован на сайте Минэкономразвития.

Криптовалюты – это лишь одна из прикладных технологий блокчейна. Сегодня эмитентами денег являются сами государства или окологосударственные структуры – ФРС США и наш Центробанк не являются, по сути, госорганами. Но они имеют монопольное право на эмиссию денег – и это самое главное.

Как только в правовое поле вводятся криптовалюты, монопольное право отдельных структур разрушается. Обычно никто такое право добровольно из своих рук не стремится выпускать. Но мы видим, что в других странах правовые режимы уже начали как-то адаптироваться к криптовалютам. Это происходит в Японии, Сингапуре, Германии, на Мальте. Аккуратно можно сказать так: есть страны, в которых зафиксированы шаги по пути создания правового поля обращения частных денег.

Идея частных денег не вчера родилась, ей лет сто, эти мысли были описаны ещё в книгах Людвига фон Мизеса, основателя Австрийской экономической школы. Другое дело, что учёных, которые говорили о том, что эти деньги необходимы, воспринимали как не совсем здоровых людей. Но в 1970-е годы Европа двигалась к объединению, а значит, и к единой валюте, поэтому-то про частные деньги мало кто хотел слышать. Сейчас время для реализации таких идей потихоньку приходит. Но монополисты на эмиссию денежных средств будут сопротивляться нововведениям до последнего. Поэтому ответ на вопрос, кто будет регулировать выпуск криптовалюты, может сильно затормозить процесс её массового внедрения.

Заметим, что если ввести в закон оговорку, что право на эмиссию крипторублей будет принадлежать какому-то органу – причём любому, – то это будет уже не блокчейн. При этом потребность в единой валюте, в валюте прозрачной у России и её экономических партнеров есть, ведь не зря же на постсоветском пространстве существовала такая денежная единица, как переводной рубль. Единая валюта с прозрачным ценообразованием могла бы существенно облегчить работу всем контролирующим органам: Банку России, Минфину и ФНС.

Страны, идущие по пути легализации криптовалют, уже ввели в правовое поле такие понятия, как токен, блокчейн, блок и цепочка информации, и все понятия, которые связаны с размещением токенов: первичное размещение монет, смарт-контракт и протокол смарт-контракта.

При этом такие страны, как Мальта, Эстония и Сингапур, сейчас являются наиболее прогрессивными территориями для того, чтобы там регистрировались компании, связанные с высокими технологиями. Например, Эстония и Сингапур – две страны, в которых существует полностью электронное правительство, причём оно работает не на словах, а на деле. Чтобы получить любую госуслугу, в этих странах не надо никуда ходить, все можно сделать удалённо. А на чём еще развивать электронное правительство, если не на блокчейне?

На уровне Еврокомиссии достигнута договоренность, что страны будут развивать систему госуслуг на основе распределённого реестра, и уже идёт активная работа в этом направлении.

Давайте вспомним пример Ирана. Когда против страны были введены санкции и страну отключили от SWIFT, Иран быстро создал свою систему расчётов. Конечно, с её помощью Иран не мог торговать с Европой и США, но через эту систему он активно взаимодействовал с Юго-Восточной Азией. Поэтому ЦБ уже создал свою систему внутрироссийских платежей – по крайней мере, на уровне расчётов между банками внутри страны проблема решена. Решили же мы проблему работы внутри России банковских карт, создав платежную систему «Мир». А вот как российская система платежей будет шлюзоваться с внешним миром? Видимо, пока нас не отключили, эту проблему можно обсуждать лишь гипотетически.

Перед Юго-Восточной Азией сейчас стоит задача создать новую резервную валюту, альтернативную доллару. Понятно, что за год или даже за десять лет существенно потеснить позиции доллара в мировых расчётах трудно.

Со мной может кто-то не соглашаться, но через несколько десятков лет я вижу как альтернативу доллару единую валюту стран БРИКС. Именно эти страны обладают самым большим запасом природных ископаемых и биологических ресурсов на земле. Китай – крупнейший потребитель из всех стран БРИКС, плюс он специализируется на высоких технологиях. Россия – это запасы нефти, газа и металлов. Бразилия – крупнейший производитель сельхозпродукции, особенно в области животноводства. Индия – крупнейший производитель в области растениеводства, а ЮАР – крупнейший в мире производитель золота и алмазов.

Обеспечение для общей валюты есть, а раз есть обеспечение, будет и доверие к единой денежной единице. Понятно, что сначала это будет локальная резервная валюта. Лет десять назад сложно было представить, что китайский юань войдёт как резервная валюта в общую корзину мировых резервных валют, путь даже очень незначительной долей в этой корзине. Поэтому отпадёт сама по себе и проблема пересчёта рубля в юани и наоборот через доллар. Кроме того, население пяти стран БРИКС – это примерно половина населения Земли, по уровню своего развития страны примерно похожи.

Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты

источник »

221 +